|
А. Чигрин. Комментарий о судьбе Еврозоны. |
|
Еврозона: встроенные механизмы разрушения.Становится все более очевидным, что проблемы "зоны евро" связаны не столько с конкретными странами, сколько с общей валютой как таковой. Проблемы возникают уже у крупнейших, и до того вполне себе успешных стран. Кризис "зоны" набирает обороты.Как развивались бы события в Греции, будь у нее старая добрая драхма? На фоне обострения долгового кризиса курс драхмы упал бы автоматически. Это означало бы автоматическое уменьшение (обесценение) завышенных госрасходов при сохранении их номинальной величины в драхмах. Внутренний спрос в национальной валюте в этом случае практически не страдает. Покупательная способность снижается только за счет удорожания импорта. Доходы сервисного, ориентированного на внутреннее потребление сектора в национальной валюте страдают значительно меньше. Обесцениваются они только с точки зрения мировых рынков, что и внутреннему производителю и фискальным органам в общем-то фиолетово. Рост цен на импорт, связаныый с падением курса национальной валюты на фоне неизменных цен на внутреннюю продукцию означает умеренную инфляцию, которая экономичему росту только способствует. При этом все экспортные товары и услуги в мировых валютах либо дешевеют, с неизбежным повышением спроса на них, либо остаются на том же уровне, но резко растет их рентабельность. И то и другое означает рост конкурентоспособности, инвестиционной привлекательности и, как следствие - экономический рост - основу преодоления кризиса. Национальный доход автоматически перераспределяется в пользу экспортного сектора, налоговые поступления растут. Что происходит в рамках единой валюты? Правительство вынуждено урезать госрасходы. Это означает увольнение одних, и сокращение зарплат другим. Эти меры редко вызывают восторг населения и укрепление поддержки правительства. Акции протеста как правило наносят значительный экономический ущерб и не способствуют росту экономики. Слабое правительство обычно склонно к популистским решениям в ущерб рациональным. Но это наименьшие из потерь. Сокращение госрасходов в номинальном выражении означает сокращение внутреннего спроса (объема рынка) и доходов сервисных отраслей. С неизбежным сокращением налоговых поступлений и обострением долгового кризиса. Производители экспортных товаров и услуг при таком сценарии как минимум ничего не выигрывают: соотношение цен на внутренние и импортные продукты остается прежним. Разумеется, рано или поздно рынок все утрясет: безработица и снижение доходов понизят стоимость рабочей силы и издержки внутреннего производства. Снижение спроса позволит снизить цены на его продукцию и конкурентоспособность вырастет. И, может быть, возникнет экономический рост, который позволит преодолеть долговой кризис. Но снижение номинальной цены на внутреннюю продукцию означает дефляцию, которая дурно влияет на экономическую активность вообще, и рост в частности. На какое время затянется состояние дефляции и, следовательно, депрессии - никто не скажет. Однако, независимо от того по сравнению с национальной валютой получаем ситуацию стоматологических манипуляций через задний проход. Надо признать, сокращение налоговых поступлений происходит и в том, и в другом случае. В первом за счет снижения стоимости национальной валюты, во втором - за счет сокращения налоговой базы. Но благоприятность экономических условий, инвестиционная привлекательность при этом меняется в противоположных направлениях. Не будь Греция в зоне евро, не было бы у нее кризиса. Разумеется, все это касается не только Греции. Во всей мировой экономике описанный механизм валютных курсов служит автоматическим регулятором жизнеспособности экономик и государств. Не только по состоянию долгов. Долги - один из нескольких факторов, определяющих сотояние экономики. Не меньшую роль играют экономический рост, динамика производительности труда. В общем и целом, если экономика страны растет быстрее среднего, растет ее валютный курс. Если темпы роста низкие, валютный курс снижается. Если страны развиваются разными темпами - а при таком количестве и разношерстности как в еврозоне иначе не бывает - курс общей валюты перестает соответствовать состоянию их экономик. Соответственно, для одних (более динамичных) он становится более стимулирующим, для других, менее успешных - тормозящим. Т.о. неравномерность развития в "зоне" неизбежно усиливается. Включение в единую валютную систему многих стран с разными темпами и потенциалом развития, означает отключение от автоматического рыночного регулирования, и переключение в "режим ручного управления". В этом смысле Европа обретает черты единого государства. Однако, в любом таком государстве с достаточно дифференцированными по уровню развития или экономическим условиям провинциями используются средства выравнивания положения, такие как дифференциация налогового режима, различные дотации. Кроме того, бюджетная дисциплина провинций в едином государстве, как правило, существенно выше. Может ли Еврозона достичь того уровня внутреннего перераспределения, который может позволить себе отдельное государство? Еще важнее регулирующая роль валютных курсов в период кризиса, когда лопаются промышленные и финансовые "пузыри". Масштабы пузырей в разных странах разные. Соответственно, по-разному переоценивается валюта каждой страны. В рамках единой валюты переоценка фондов невозможна, и адекватный механизм выравнивания эффективности и жизнеспособности разных стран просто трудно себе представить. Пока "ручное управление" не действует, или недостаточно эффективно, условия в "системе" усредняются. В результате преимущества получают быстро растущие или беспроблемные с точки зрения долгов страны. А для отстающих условия ухудшаются, замедляя и без того скромный рост. В Европе, похоже, не было даже попытки включения "ручного управления". Существующие механизмы перераспределения ЕЭС ориентируются на иные цели, и зависят от иных критериев. Поэтому для нее проблема не в Греции: выйдет Греция, проблемы будут с другой страной. Неизбежно. Насколько сильным должно быть это "управление", насколько значительные средства должны перераспределяться для компенсации отставания - вопрос сложный, и однозначного ответа пока не имеющий. Отсутствуют объективные критерии масштабов вмешательства и ндикаторы необходимости. Не есть ли это очередной пример "пагубной самонадеянности", когда люди в очередной раз решают, что их разум позволит управлять экономикой эффективней, чем законы экономики? История учит тому, что ничему не учит? Долговой кризис - отражение общей проблемы бюджетной дисциплины. Общая валюта - это своеобразный общий котел, из которого каждый черпает индивидуально, а расплачиваются все солидарно (ответственность - коллективная). Соблазнов по этой причине достаточно. Стойкость к этим соблазнам зависит от национального менталитета и политических традиций, которые в разных странах сильно отличаются. С этой точки зрения более жизнеспособными могут быть объединения стран с минимальными культурными и экономическими различиями. Это самая очевидная проблема, работа с которой начата довольно давно. Но критерий "близости", актуальный на первой стадии создания зоны евро, чем дальше, тем больше игнорировался. Сторонники сохранения зоны евро утверждают, что последствия выхода даже отдельных небольших стран для экономики Европы будут иметь катастрофические последствия. Но здесь, похоже, тот случай, когда выбор находится между ужасным концом, и ужасом без конца. Стоят ли эти проблемы довольно незначительного выигрыша в издержках на обмен валюты? Вообще-то приведенные соображения естественно вытекают из базовых законов экономики. Но их толи никто в упор не видит, толи старательно замалчивают. Если второе - с какой целью? Если первое, что за наука такая - экономика?
| |
